Письма русского офицера о Польше, Австрийских влад - Страница 28

К оглавлению

28

II
ОПИСАНИЕ ВОЙНЫ 1813 ГОДА ПО ИЗГНАНИИ НЕПРИЯТЕЛЯ ЗА ГРАНИЦУ

Марта 15, 1813

Я тебе еще очень мало говорил о Фрауштате, где мы стоим так долго. По-немецки Фрауштат, а по-польски Вохова, есть последний, или, как Ждуни и Равич, пограничный, город в герцогстве Варшавском. За Одером начинается Силезия. В сем польско-немецком городе видишь смешение лиц, нравов и обычаев. Противоположность заметнее в женщинах. Эта томная, бледная, но веселая, острая, легкая, шутливая, роскошная, блестящая царица на балах, повелительница в обществах, крылатая в мазурке, страстная любовница и не совсем надежная жена — это полька! А эта полная, белая, румяная, степенная, благоразумная, но не остроумная, трудолюбивая, заботливая хозяйка, верная жена, добрая мать семейства — это немка! Ее вечно видишь в домашних трудах; на балах танцует она только тихий вальс. Даже и в малых детях видна эта разница. Тотчас можно отличить польку от немки. Впрочем, здесь, как видно, доставляют детям прекрасное воспитание. Десятилетние девочки восхищают своим умом и дарованиями.

Фрауштат. Марта 18

Здесь самое лучшее время: совершенная весна. В поле так весело! Воздух так свеж, так сладок! Его глотаешь, как нектар. Пение жаворонков так и льется под небесами! Окрестности Фрауштата живописны. Открытые поля, холмы, начинающие зеленеть, гремящая Глогау, длинное протяжение синеющегося Одера, отененного лесами: все это вместе составляет прелестную картину для глаз. Здесь начинают уже копать огороды и садить цветы. Как приятно гулять по здешним полям! Чистый воздух, картинная природа, уединение — все услаждает чувства, все нежит душу, все располагает ее к дружбе, любви и добру. Но, увы! Можно ль предаваться сим нежным чувствам в то время, когда война сгущает громовые тучи и смерть машет над нами косою?

Фрауштат, Погребение у лютеран

Множество мальчиков, устроенных по два в ряд, впереди один с крестом, прочие каждый с книжкою, идут перед гробом, за которым следуют взрослые, а за ними толпа женщин. Все вместе поют. Кладбище в конце города: оно представляет вид четверосторонника, имеющего около ста саженей площади. Могилы очень часты, почти одна на другой. В старом Фрауштате любили тесно друг подле друга жить и в тесном соседстве лежать на кладбище. Немцы не щадят надгробников. Вы читаете надписи на крестах, каменных досках, простых и полированных гранитах, из коих одни положены на землю, другие водружены в нее, многие вделаны в ограду. Почти каждая могила усеяна цветами и украшена портретом усопшего. Из этого можете видеть, как почтительны немцы к памяти ближних своих. Потомки, бродя по кладбищу, видят изображения предков, невольно предаются напоминаниям, мечтают и забываются… Многие эпитафии покажутся для иностранца очень странными. Например: «Здесь лежит почтенная N. N., урожденная N. N., родившаяся в таком-то году, умершая тогда-то, жена сапожника, кузнеца или портного N. N.». И над ней урна или пирамида!.. По большей части в сих надгробных славятся тихие семейственные добродетели. «Прохожий! — говорят почти все эпитафии. — Почти прах нежной матери, попечительной хозяйки и верной супруги!» Сопровождающие погребение разделяются на две части: мужчины особо от женщин. Те и другие садятся под навесами около ограды и поют погребальные песни, между тем как несколько человек опускают гроб в яму. Здесь есть надгробные камни от двухсот и более лет: они углубились в землю и заросли мохом. Дети, полные жизни и радости, беспечно бегают по вековым камням и срывают свежие цветы на костях прапрадедов. Разительное сближение жизни и смерти!..

22 марта

Мы получили повеление идти в Бунцлау, за Одер, к Саксонии. Войска двинулись, обозы потянулись. Сегодня были в последний раз в театре. По окончании оперы «Сельский праздник» вдруг появились два гения, держащие щит, в котором вкруг вензеля генерала Милорадовича изображены были победы его в Отечественной войне и нарисован меч «за спасение Букареста». Внизу пылали слова: «Честь и слава победоносному российскому авангарду и знаменитому вождю Милорадовичу!» Вслед за сим появилась молодая актриса, прочла стихи и бросила генералу вязанку цветов с сими словами: «Незабвенному Милорадовичу!» Завеса поспешно опустилась, но громкие рукоплескания долго продолжались. Прощай Фрауштат! Завтра рано отправляемся в Бунцлау. Многие из наших уже в пути. Генерал приказал мне ехать с ним.

Замечания в дороге

23. Из Фрауштата через местечко Шлиссенгейм подъезжаем к Одеру и, переправясь через него, едем до Полковица, где ночуем, оттуда через Гайнау в Бунцлау.

Что это за прелестная сторона! Нет уголка, который бы не был осмотрен, обработан и украшен. Какое волшебство превратило болотистые Силезские долины в плодоносные поля, провело возвышенные насыпные дороги, обсадило их липами, тополями и даже плодовитыми деревьями; какое искусство превратило дикие леса в рощи, рощи в сады, деревни в местечки, местечки в города? Все это сделалось трудолюбием жителей и деятельностью правительства.

Подле каждого почти дома, сельского и городского, вижу виноград. Он распускает ветви свои по всей стене, подымаясь до самой кровли. Выглянешь в окно — и полные виноградные кисти просятся в рот!

Посмотри на эти высокие каменные строения, с огромными конюшнями, скотными дворами, огородами, прекрасными садиками, цветущими беседками — как думаешь, что это? — Верно, господские дома, дома князей и баронов. — Нет! Это деревня, где живут Силезские крестьяне. Дивись, но верь!

28