Письма русского офицера о Польше, Австрийских влад - Страница 81

Шалон-на-Марнв

Шалон — большой старинный город на Марне. Он кажется лучше всех, доселе виденных нами; однако красивыми домами — и чистотою улиц он похвалиться не может. При самом въезде сломалась у нас повозка; нам отвели квартиру в глухой улице, в бедном доме. Ни с кем не знаком, идти некуда, что делать? Сижу, думаю, вспоминаю, соображаю то, что считал, с тем, что слышал; распутываю происшествия, пристально смотрю на карту и рисую тебе картину военных действий от Рейна до Парижа. Покуда люди, известные ученостию и прославившиеся в военном ремесле, начертают пространное историческое изображение сей знаменитой войны, ты получишь некоторое о ней понятие, взглянув со вниманием на картину, начертанную слабым пером твоего друга. Разумеется, что при этой картине должна быть и верная карта: ты ее имеешь.

Картина военных действий от перехода союзников чрез Рейн до взятия Парижа.

(Писана в Шалоне-на-Марне)

«Чтоб лучше представить себе страх, отчаяние и смятение жителей Москвы теперь, как мы (французы) уже заняли Смоленск, то вообрази себе, друг мой, что вдруг каким-нибудь несодеянным случаем русские вторглись бы во Францию и заняли Шалон-на-Марне: что б тогда было в Париже!»… Так писал в августе месяце 1812 года один французский офицер из окрестностей Смоленска к другу своему в Париж. «Но, — продолжает он, — многие веки пройдут в вечность, прежде нежели нога северных варваров ступит на землю прекрасной Франции. Париж, столица вкуса и веселий! Наслаждайся покоем в приятном шуме забав твоих; долго, долго не посмеет коснуться слуху твоему беспокойный шум оружия» И проч., и проч. (Слова из перехваченного французского письма).

На слова француза скажем его же пословицу: предполагает человек, а располагает бог! Не веки протекли в вечность; но едва прошел год и семь месяцев, и русские не только что в Шалоне, но и в самом Париже!!! Так, никогда действия провидения, для подкрепления правых и уничижения противников их, не были очевиднее, как в эту войну Европы с Францией. Казалось, что десница божия, объемлющая все сердца царей, соединила их воли и оружие народов их для покорения преступнейшего из вождей ослепленного народа. Не более как в три месяца союзники пришли от Рейна к Парижу и преклонили буйную голову Франции к стопам законного короля, не вонзая, однако ж, меча мщения в мятежное сердце ее. Последний месяц 1813 года был только свидетелем вступления союзников во Францию. С января 1814 начались важнейшие действия и кончились в марте важнейшим из всех происшествий — взятием Парижа. Итак, окинув глазами декабрь прошедшего, рассмотрим внимательно январь, февраль и март настоящего года.

1

Месяц декабрь 1813 года застал Европу в крови и пламени, но радующуюся о изгнании лютого виновника бедствий ее. Еще дымились свежие раны, еще пугало повсеместное разорение, но уже не было разорителя. Рука великодушных отвела змея от сердца Европы, из которого в течение стольких лет сосал он жизнь и кровь. Прошли времена сердитые, смягчился гнев судеб; победные клики из-за Рейна разносились по всей Германии.

2

Большая союзная армия из австрийцев, под начальством князя Шварценберга, и россиян, под предводительством Барклая-де-Толли состоящая, направляясь вверх по правому берегу Рейна, вступила в Швейцарию, дабы напасть с слабейшей стороны на Францию. Грозный ряд рейнских крепостей почитался оплотом необоримым, и никто не ожидал, чтоб буря и беда вошли во Францию со стороны Альпийских гор. 8-го и 9-го чисел декабря сия армия союзников в числе 180 000 человек, перейдя Рейн, в разных местах между Базелем и Шафгаузеном, разные отделения свои по разным дорогам во внутренность Франции вдвигала. Тогда каждый день был днем занятия большого пространства зарейнских областей, 16-го числа уже союзники владели Вализскою землею.

3

Около сего же времени и Блюхер, с силезскою армиею приближавшийся к Франции справа, переходит Рейн, между Майнцом и Кобленцом у Кауба, и тотчас, обложив частию своих войск крепости Люксембург, Тионвиль, Мец, Верден и Лонгви, идет с остальными к Нанси, дабы, усилив себя сближением с главною армиею, предприятия и действия свои с движениями и действиями ее согласить. Армии, во Францию вступившие, старались одна другой подать руку и не спускать друг с друга глаз. Но не одна только Франция была тогда полем сражений. Глухие отзывы войны в разных местах по Европе еще слышны были, и возженные прежде пожары на севере и юге пылали. Принц Шведский сражался, переговаривал и опять возобновлял бои с датчанами. Австрийцы воевали в Италии. Веллингтон бился с маршалом Сультом у подножия Пириней и готов был вести толпы неустрашимых испанцев и свои английские войска в южные пределы Франции. Все крепости по Висле, вместе с мечтами и надеждами народа, пали. Дух польский отложил ретивость свою. Долго противился Данциг: французы называли его оплотом необоримым; но и он устоять не мог. В один и тот же день, то есть 21 декабря, россияне вступили в сию крепость, а австрийцы заняли Женеву. Таким образом, войска, тысячьми верстами разделенные, но одну мысль, одно желание и одну цель имевшие, как будто по некоему тайному условию, в важные города на двух противоположных концах Европы входили. Таковы происшествия, и в Отечественной войне в России неоднократно случавшиеся, наблюдательный потомок не отнесет к пустой случайности; но предпишет невидимому содействию провидения, в кровавой тяжбе за счастие человечества правую сторону покровительствовавшего.

4

В таком состоянии были дела Европы в последних днях последнего месяца 1813 года. Но обратимся опять за Рейн и встретим 1814 год под веяньем знамен союзных уже на древних рубежах Франции. Первые дни января текущего года увидели большую армию союзников, миновавшую Альзас и достигшую в Шампании до Шалона и Лангра, где некогда Юлий Кесарь одержал столь знаменитую победу над храбрыми народами Гельвеции. Блюхер 3-го числа вступил в Навей. Таким образом, пространные области между Рейном, Мозелем и Моасом заняты и одним только смелым движением союзников, без пальбы и крови, покоряемы были. 12-го числа Мюрат, король Неаполитанский, предложивший уже усердие и оружие свое на защиту правого дела, занял Рим. И в сей же день, по приказанию князя Шварценберга, 3-й и 4-й корпусы напали при Бар-Сюр-Обе, между Коломбо и Фонтенем, на французского маршала Мортье. Нападение увенчалось успехом. Полки французской армии расстроены, и маршал отступил к Труа и Шалону; а главная квартира союзников перенесена в Бар 18 января. Фельдмаршал Блюхер, с своей стороны, старался также в ходе и подвигах от главной армии не отстать. С большою поспешностью шел он от города Туля вверх к реке Марне. 11-го числа он велел дивизии князя Щербатова сделать мимоходом приступ к Биньи и укрепленный сей город взять, 13-го тот же князь Щербатов выбил неприятеля из Сент-Дизье и преследовал его до Витри; а 14 пошел влево к городу Бриенне для соединения с войсками генерала Сакена. Генерал Ланской, с небольшим конным отрядом, удерживал Сент-Дизье, поджидая прусского генерала Йорка.